Представители Индии и Китая сегодня на площадке БРИКС в Пекине попытаются остановить нарастающий конфликт в Гималаях, который уже принял угрожающие формы. Накануне Министерство обороны КНР фактически пригрозило соседу войной, призвав индийских военных перестать препятствовать строительству китайцами дороги на спорном участке бутанско-китайской границы. Пекин и Дели не только члены БРИКС, но с июня этого года еще и партнеры по Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Однако снизить напряженность это пока не помогает. Во главе обеих стран стоят сильные лидеры, которые для защиты национальных интересов готовы пойти на большее, чем их предшественники.
«Я хотел бы напомнить Индии: не играйте с огнем и не принимайте решения на основе фантазий,- заявил накануне пресс-секретарь Минобороны КНР У Цянь.- Вся история Народно-освободительной армии Китая говорит об одном: наша армия защитит суверенитет и территориальную целостность страны. Скорее гора сдвинется с места, чем наша армия отступит». У Цянь также пообещал, что КНР нарастит группировку войск по всей границе и станет проводить больше учений. Подобного рода заявления звучат из Пекина уже месяц. Например, националистический государственный таблоид «Хуаньцю шибао» выпустил статью «Дели не вынес уроков из войны 1962 года», в которой предсказывает: индийская экономика в пять раз меньше китайской, а в случае войны и вовсе придет в упадок. Напомним, в 1962 году Пекин одержал над Дели победу в ходе скоротечной войны в пограничных регионах Аксай-Чин и Аруначал-Прадеш.
Нынешний виток конфликта между Индией и Бутаном с одной стороны и Китаем - с другой начался в первых числах июня. На территорию плато Доклам (в китайской версии - Дунлан), которое оспаривают Китай и Бутан, вошли китайские военные инженеры. Они начали строить дорогу в сторону Бутана. Власти этой страны заявили протест, который китайцами был проигнорирован. В дело вмешалась Индия - союзница Бутана ввела на территорию королевства свои войска и вытеснила китайских строителей с части плато. В ответ Пекин усилил военную группировку на плато, и теперь индийские и китайские военные там, как пишет пресса, «стоят друг напротив друга на расстоянии вытянутой руки». МИД КНР требует от Дели «немедленно вывести войска с китайской территории». Глава МИД Индии Сушма Сварадж согласна на это, но только при условии, что войска выведут и китайцы. Эту территорию Индия считает бутанской.
Плато Доклам - стратегически важный горный участок в районе схождения трех границ: индийской, китайской и бутанской. Бутан - единственный сосед Китая, не имеющий с ним дипотношений, зато поддерживающий тесные связи с Индией. Китай с 1970-х годов ведет в регионе строительные работы, прокладывая в район схождения границ автомобильную дорогу из столицы Тибета Лхасы. По ней в случае конфликта с Индией армия КНР сможет добраться до места назначения приблизительно за восемь часов. Дели опасается, что, взяв под контроль плато Доклам, Китай будет угрожать так называемому коридору Силигури («Куриное горлышко») - небольшой зажатой между Непалом и Бангладеш полоске индийской территории, которая соединяет основную территорию страны с семью восточными штатами.
В своих претензиях на Доклам Пекин ссылается на договор 1890 года между находившимся тогда под британским протекторатом Сиккимом (ныне индийский штат) и Тибетом (сейчас часть Китая), по которому Доклам входит в состав Тибета. Индия и Бутан никогда не признавали этого разграничения. В 1988 и 1998 годах Бутан и Китай подписали ряд соглашений, в которых обязывались решать территориальный спор в мирной обстановке и воздерживаться от военного строительства в регионе. По мнению властей Индии и Бутана, начав строительство дороги на плато Доклам, Китай нарушил эти договоры.
Положение усугубляется тем, что Бутан остается одним из наиболее дружественных Индии государств в Южной Азии, напоминает эксперт Московского центра Карнеги Петр Топычканов. «Пакистан - главный потенциальный противник Дели, Мальдивские острова и Шри-Ланка все теснее сотрудничают с Пекином. С Непалом после прихода к власти в Индии премьер-министра Нарендры Моди ожидалась перезагрузка отношений, но и ее не произошло,- сообщил “Ъ” эксперт.- Больше всего Индию раздражает китайско-пакистанский экономический коридор, который надолго привяжет Исламабад к Пекину. В какой-то момент терпение индийцев лопнуло, и они решили вмешаться». Петр Топычканов расценивает противостояние как «очень серьезное» и не исключает, что дело может дойти до открытого военного конфликта.
Обсудить свои противоречия Индия и Китай смогут сегодня в Пекине на 7-й встрече представителей государств БРИКС, курирующих вопросы безопасности. Там советник премьер-министра Индии Аджи Довал встретится с государственным советником КНР Ян Цзечи. При этом напомним, что в начале лета Индия стала партнером Китая по ШОС. Но к снижению напряженности между ними, как и предполагал “Ъ”, это не привело.
«ШОС и БРИКС нельзя считать военно-политическими блоками, они построены на основе консенсуса. Вряд ли в этом конфликте они смогут выступить как ограничитель или как посредник. Была надежда на то, что вовлечение в экономические проекты в рамках ШОС сблизит Пекин и Дели. Однако проблемы в их отношениях слабо связаны с экономикой, и даже высокий уровень торгово-экономического взаимодействия не может стать защитой от обострения конфликтов в спорных районах»,- заявил “Ъ” старший научный сотрудник Центра исследований Восточной Азии и ШОС ИМИ МГИМО Игорь Денисов. По его словам, «решить проблему помогло бы укрепление политического доверия, а также контроль над сторонниками жесткой линии в обеих странах, которые раздувают до небес даже мало-мальские трения, начиная грозить друг другу войной».
Впрочем, сами лидеры Китая и Индии Си Цзиньпин и Нарендра Моди во многом строят свои политические платформы на национализме, и отступить от заявленных целей на плато Доклам им будет непросто.
Михаил Коростиков
Си Цзиньпин заявил, что Китай никому не позволит отколоть от себя ни одного участка своей территории. Эти слова относятся сразу к нескольким проблемным точкам, но сейчас воспринимаются как адресованные конкретно Индии: уже больше месяца в Гималаях продолжается противостояние военных двух стран. Какую позицию должна занять в этой ситуации Россия?
«Никто не должен думать, что мы проглотим горькую пилюлю нанесения ущерба нашему суверенитету, безопасности или интересам развития» – так сказал председатель КНР Си Цзиньпин в Пекине на церемонии в честь 90-летия Народно-освободительной армии Китая. Учитывая, что
С середины июня растет напряжение между китайскими и индийскими военными на плато Доклам,
это заявление в первую очередь касается индийских властей.
Индийско-китайские территориальные споры имеют долгую историю – но теперь, после вступления Индии в Шанхайскую организацию сотрудничества, они особенно беспокоят Россию.
Саммит ШОС, на котором Индия и Пакистан стали полноценными участниками российско-китайско-среднеазитской организации, состоялся 8–9 июня – а уже через неделю китайские военные инженеры начали строить автомобильную дорогу на плато Доклам. Эта территория на Гималайском высокогорье является спорной между Китаем и Бутаном – а учитывая, что маленькое горное королевство передоверило вопросы своей обороны Индии, между Китаем и Индией, граница с которой также проходит в нескольких километрах.
И когда китайцы 16 июня стали строить дорогу, то на спорной с Бутаном территории они разрушили блиндажи индийских военных (естественно, пустые) – в ответ через пару дней индийские солдаты поднялись на плато и блокировали строительство дороги.
Оружие не применялось – ограничились рукопашной борьбой. Дальше пошло по нарастающей: китайцы перекинули своих военных, индийцы – своих. И хотя непосредственно на плато противостоят друг другу примерно по 300 человек, в сами приграничные районы уже стянуты по несколько тысяч. К тому же китайская армия провела рядом еще и учения – и, естественно, обе стороны требуют друг от друга вывести войска со своей территории.
Причем у обоих есть свои резоны. Китай хочет построить дорогу по своей территории – понятно, что у нее будет чисто военное значение, но он в своем праве. Плато он считает своим, ссылаясь на договор 1890 года между княжеством Сикким (сейчас это индийский штат, а тогда оно находилось под британским протекторатом) и Тибетом – по которому Доклам относится к Тибету, то есть к Китаю. Бутанцы и индусы отказываются это признавать – тем более что и на границе Китая и Индии есть три больших спорных участка, также связанных с Тибетом.
Один находится восточнее Бутана – это индийский штат Аруначал-Прадеш, 3,5 тыс. кв. км которого Китай считает своими, но заняты они индусами. А на западе, где сходятся границы Индии, Пакистана и Китая, индийцы выдвигают претензии на Аксай-Чин, 43 тыс. кв. км. которого они даже включили в свой штат Джамму и Кашмир. Китай, естественно, не собирается уступать Аксай Чин – тем более что в 1962 году он уже отстоял его в ходе боевых действий.
Именно осенью 1962-го и состоялась индийско-китайская война – тогда индийцы обнаружили, что китайцы строят дорогу в Аксай-Чине, на территории, которую в Дели считали своей, и развернули боевые действия. Война была высокогорной, кровавой – но скоротечной. Тогда еще ни Китай, ни Индия не были ядерными державами, но сам факт войны между ними сильно напряг все мировое сообщество, включая нашу страну, которая всячески укрепляла тогда отношения с Дели и находилась в самом разгаре идеологической конфронтации с Пекином, завершившейся вскоре практически разрывом отношений.
В результате войны 1962 года отношения Китая и Индии надолго оказались испорченными – и стали восстанавливаться только спустя два десятилетия. Но территориальный вопрос так и не был решен. Более того – подозрительность индийцев к китайцам сохранилась и окрепла.
Еще с 50-х годов Пекин укреплял отношения с Пакистаном, историческим соперником Индии – созданным англичанами во время предоставления независимости своей колонии. В Дели очень ревностно смотрят на любые попытки Китая укрепить отношения со странами, которые расположены на стыке двух великих цивилизаций (Непал, Бирма, Таиланд). И уже тем более недовольны, когда Китай проникает в страны, которые Индия однозначно считает находящимися в своей орбите – Шри-Ланку или Мальдивы.
Но это происходит – Китай проводит все более активную внешнюю политику, его экономическая и торговая экспансия носит все более глобальный характер. В последние годы Пекин оформил свои амбиции в виде концепции «Один пояс, один путь», которую в Индии многие считают угрожающей индийским интересам. Хотя, конечно, Китай ни в коем случае не строит никаких антииндийских планов, не готовится ни к какому нападению на своего соседа – просто он настолько сильнее Индии и уверенней в своих силах, что, развиваясь и расширяя свое присутствие в мире, невольно пугает свою великую, но гораздо менее огранизованную и целеустремленную соседку.
Китай строит порт в Пакистане? Угроза Индии. Вкладывает деньги в Шри-Ланку, через которую будет проходить морская часть «Шелкового пути»? Угроза Индии. Строит дорогу на плато Доклам около индийской границы? Угроза Индии. Потому что китайцы хотят быть ближе к стратегически важному для Индии коридору Силигури, узкому «куриному горлышку», соединяющему основную часть страны с ее восточными провинциями.
Англия очень «грамотно» спроектировала территории независимой Индии и Пакистана – вторая страна была разделена на две части, западную и восточную. Индийско-пакистанская вражда вылилась в то, что в ходе войны двух стран восточная часть Пакистана, населенная хоть и мусульманами, но этнически другими, чем на западе, отделилась, став Республикой Бангладеш. Но перешеек между двумя частями Индии остался – и его ширина составляет от 20 до 40 километров.
Естественно, что китаефобы в Индии уверены, что в случае нападения на их страну Пекин первым делом пережет «шейку цыпленка» – и строительство дороги на находящемся недалеко плато Силигури лишь подтверждает коварные замыслы Китая.
В реальности от плато до «горлышка» более ста километров, да и представить себе войну двух ядерных держав проблематично. Китаю, как и Индии, очень важно подчеркнуть свой суверенитет над территориями, которые он считает своими – а плато Доклам к тому же является очень удобной высокогорной точкой в Гималаях. Сейчас Пекин смог занять часть его – точнее, подтвердить то, что и так было занято. Сдвинуть индийцев с той части территории, которую они и так занимали, китайцам не удалось – то есть обе стороны остались при своем.
Можно бесконечно спорить из-за заложенных англичанами «пограничных мин» – а все территориальные споры идут со времен английского владычества в Индии – или же попытаться выстроить нормальные отношения между двумя древенейшими мировыми цивилизациями. И в этом деле Россия может сыграть важную роль.
И в Пекине, и в Дели достаточно политиков, понимающих, что Китаю и Индии лучше быть партнерами, чем врагами, желающих если не решить, то смягчить спорные вопросы. Понятно, что ни о каких территориальных уступках или об обмене территориями сейчас и речи быть не может – но в силах обеих стран уйти от педалирования территориальных споров, зафиксировать статус-кво. И не поддаваться на провокации третьих сил – ведь понятно, что те же США очень заинтересованы в раздувании в Индии антикитайских настроений и так же, как раньше англичане, поддерживают в индийцах неприязнь к Китаю.
Но и Пекин, и Дели хотят, чтобы в Азии все решали сами азиаты – а этого не достичь без отказа от того, чтобы видеть в соседе врага. Две цивилизации объединяет общая многотысячелетняя история, а разделяют Гималаи – и нет никаких серьезных предпосылок и причин для их конфликта.
Россия хочет иметь стратегические отношения и с Китаем, и с Индией – а в перспективе
Создать треугольник Москва – Дели – Пекин, который определял бы погоду в Евразии и в мире.
Несмотря на амбициозность и сложность решения этой задачи, она не фантазийна. Три страны взаимодействуют в формате БРИКС, являясь его центром, а с этого года – еще и в ШОС. Причем прием в ШОС Индии был серьезным испытанием для России – ведь понятно, что от того, как будут выстроены отношения в российско-китайско-индийском треугольнике, зависит не только будущее этой организации, но и наши отношения с Индией.
У России нет китайской экономической мощи, которой боятся индийцы, но у нас есть опыт очень хороших отношений с обеими странами. Дели и Пекин доверяют Москве – и именно поэтому Россия может и должна играть на расширение геополитического сотрудничества Китая и Индии, на уменьшение противоречий и разрешение споров, на снижение взаимных претензий. У трех стран есть возможность выстроить устойчивую общую систему обеспечения безопасности в Азии – которая решит и афганскую, и другие проблемы континента. В сотрудничестве с Ираном и при подключении других исламских стран они смогут выдавить из Азии внешние военные силы и добиться того, чтобы ни США, ни Великобритания не могли и дальше играть на противоречиях в регионе.
Но начать нужно с решения споров между собой. Через месяц на саммите БРИКС в китайском Сямыне Владимир Путин будет говорить об этом с Си Цзиньпином и Нарендрой Моди.
Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
Золотая мечта американской внешней политики — индийско-китайский конфликт, если не война — вроде как сбывается в виде войны нервов. В ней участвует несколько сотен солдат, место их противостояния в горах Гималаев найти на карте сложно, не хочется и не нужно. Это не война, солдаты просто стоят друг против друга уже почти 2 месяца и даже, говорят, прониклись взаимными симпатиями. Зато геополитических размышлений в СМИ сколько угодно, и главная ценность этой истории именно в том, что она подтолкнула множество людей к размышлениям о том, как изменился мир и куда он будет меняться дальше, и зачем в этом новом мире ссориться Индии и Китаю.
Проигрывают все
Вообще-то речь идет о споре на границе Китая и Бутана, но у последнего есть договор с Индией — о защите интересов этого маленького горного королевства. Так что для Дели речь идет не о священной родной земле, а о престиже в регионе Южной Азии, где Индия теоретически должна быть лидером.
Для Китая ситуация примерно такая же, а именно — как выйти из случайного по сути конфликта, не потеряв престижа одной из двух мировых сверхдержав.
Границу, о которой идет речь, никто не размечал до миллиметра, она находится на высоте 4 километров, 8 месяцев в году заморожена насмерть. На китайских картах она обозначена как китайская, в Бутане, оказывается, так не думают. Начинался скандал с попытки Китая построить там высокогорное шоссе в рамках своих программ создания инфраструктуры в Тибете. Кто-то ошибся парой километров.
Навстречу дорожным рабочим вышли индийские солдаты, за ними появились китайские, так с тех пор и стоят, наблюдая друг друга. Больше не происходит ничего.
Заметим, что вся проходящая высоко по Гималаям граница уже самой Индии и Китая такая же — оспаривается на множестве участков. Так что неважно, где произошел пограничный инцидент, важно, как его урегулировать. А это уже не война, а битва мыслителей от внешней политики.
Единственное, в чем сходятся все аналитики, это что обеим странам война друг с другом никоим образом не нужна , в некотором смысле они проиграют ее обе.
А именно, военное противостояние может закрыть торговый путь через Индийский океан и Малаккский пролив, через который Китай получает 80% импортируемой нефти. Но вот сухопутную войну Индия проиграет. Другое дело, что оккупация индийских (как и китайских) территорий — безумная идея.
Вдобавок Китай проиграет в своих планах создания ведущей через всю Евразию инфраструктуры " ". Индия и так к этим планам не присоединилась, потому что Китай строит очередную дорогу через пакистанские территории, которые Индия считает своими.
Однако Индия, недовольная этим фактом и ссорящаяся с Китаем, проигрывает таким образом целый регион — тот самый, ради престижа в котором она защищает Бутан. А именно, китайские планы нравятся не только не любящему Индию Пакистану, но Бангладеш, Шри Ланке и Непалу. То есть всей Южной Азии, кроме Индии.
Если случайная война на замороженных и слабо обитаемых высотах не нужна ее участникам, то тогда кому? В таких случаях всегда кивают на США. Но тут идут споры по всем азиатским и прочим СМИ. В основном между индийцами (вообще, бурление экспертной мысли по поводу буквально идиотской гималайской истории наблюдается именно с индийской стороны, китайцы более сдержанны).
Все равно будет мир
Один автор (в данном случае исполненный подозрений китаец) напоминает, что Индия, США и Япония только что завершили учения флота в Бенгальском заливе; что в те же дни Америка одобрила продажу Индии транспортных самолетов на 365 миллионов долларов и боевых беспилотников на 2 миллиарда.
Другой (разочарованный индиец) объясняет читателям, что Вашингтон вообще никак не отреагировал на гималайский инцидент. И жалуется: ведь вся политика США в отношении Индии годами исходила из того, что у них есть общая озабоченность по поводу роста влияния Китая. Отмена западных санкций против Индии (да, были такие, провалились) произошла именно исходя из этой "общей озабоченности". И что теперь?
А теперь, констатирует индийский эксперт , администрация Дональда Трампа не имеет никакой политики в отношении Индии, только реагирует на возникающие ситуации. И, кстати, она уже полгода не может назначить посла США в Индии — невероятно.
Здесь мы добавим, что речь никогда не шла о какой-то полномасштабной войне двух соседей, а только о "балансировании" — о том, чтобы Китай не слишком задавался и знал, что всегда есть Америка.
И вот сегодня, пишет еще один индиец, его страна виновата в том, что рассердила Россию до того, что та вошла в партнерство с Китаем…
Вы уже понимаете, что с автором что-то не то, он слабо знаком с фактами, но этот политолог из провинциального университета довольно хорошо отражает смятение умов в образованном классе страны — там царит сплошное "что делать" и "кто виноват".
Итак, дружба премьера Индии Нарендры Моди с США отдалила его от самого надежного друга — России (да неужели?), Индия связалась не с теми друзьями — Японией и Сингапуром (они тоже сближаются с Китаем) и постоянно злит Китай, дружа против него с Вьетнамом. А результат — печальный.
Местами автор прав — раньше все было проще и понятнее. Неизменная политика тех же США, независимо от администраций, приучала мир к тому, что дипломатия — искусство маленьких шагов и жестов. Потому что понятно было, примерно на чьей стороне США как-то вмешаются в чужую войну. Люди отучились думать без оглядки на Америку. А сейчас любая случайность, типа непредвиденного конфликта на высоте в 4 километра, показывает, что все прежние схемы не чтобы рушатся — просто в них уже не всем и не очень верится. Каждый раз приходится начинать дипломатию с нуля, делая в процессе множество неприятных открытий.
Хотя бывают открытия и хорошие. Чем кончится нынешняя гималайская история, предсказать нетрудно. Миром, конечно. Вот Шаши Тарура, человека, который чуть не стал недавно Генеральным секретарем ООН (а сегодня он глава индийского парламентского комитета по международным делам). Вся статья — перечисление международных сюжетов, в которых интересы Индии и Китая совпадают и идет активное сотрудничество, не говоря о взаимной торговле в 70 миллиардов долларов ежегодно. Сейчас, кстати, проходят подготовительные заседания перед саммитом БРИКС, на них индийцы с китайцами разрабатывают общие планы и не ссорятся.
И ведь действительно — будет интересно, если эта высокогорная стычка создаст новую ситуацию в Азии, когда станет предельно ясно, что интересы Китая и Индии совпадают практически везде и во всем. По крайней мере конфликт показал, что никакого рационального основания для вражды двух соседей нет.
КНР заняла очень жесткую позицию в приграничном конфликте с Индией в Гималаях. В китайской прессе поднялся девятый вал националистических настроений. Лидеров двух стран: председателя КНР Си Цзиньпина и премьер-министра Нарендру Моди ждет крайне напряженная встреча на саммите БРИКС в начале сентября в китайском городе Сямынь.
Конфликт вспыхнул в середине июня в треугольнике, где сходятся границы Бутана, Индии и Китая. Узкий коридор Силигури, известный как «Шейка цыпленка» или «Куриное горлышко», связывает северо-восточные индийские штаты с «материковой» Индией и поэтому имеет важное стратегическое значение. Формальной причиной конфликта стало строительство китайцами дороги на плато Доклам. Она пройдет по спорной территории, на которую претендуют Китай и Бутан.
Бутан обратился за помощью к своему давнему союзнику Индии. Дели перебросил к границе войска численностью от нескольких сотен до нескольких тысяч человек. Пекин обвинил Индию в провокации и нарушении границы.
Индийские и китайские военные находятся по разные стороны очень узкой долины, которая отделяет Индию от Бутана и которая дает Китаю доступ к Куриному горлышку.
Остроклювый голубь
В дипломатических кругах утверждается, что Поднебесная хотела бы решить конфликт до саммита. В Пекине хотят показать, что Китай проводит политику дружбы и сотрудничества с соседями. Конечно, острый конфликт на границе испортит имидж КНР как голубя мира. Однако найти решение будет нелегко. Обе стороны пока не показывают никаких признаков готовности найти компромисс. Чего стоит хотя бы недавний военный парад в Пекине. В последнем заявлении МИД КНР обвинил вооруженные силы Индии в захвате китайской территории.
«Китай предпримет все необходимые меры для защиты своих законных прав и интересов»,- подчеркивается в заявлении внешнеполитического ведомства Китай.
В Дели повторили уже не раз звучавшее объяснение: дорожные работы в этом стратегически важном месте угрожают изменить статус-кво в регионе.
«Индия считает мир и спокойствие на индо-китайской границе важным условием нормального развития двусторонних отношений с Китаем»,- говорится в заявлении МИД Индии.
Пат на родине шахмат
В последние годы схожие конфликты в этом регионе довольно быстро решались путем взаимного отвода войск от линии возможного соприкосновения. Так, например, было во время последней вспышки конфликта в 2014 году, накануне редкого визита китайского руководителя в Индию. Стрельбы на индо-китайской границы не было слышно уже более полувека, после 1962 года, когда между Дели и Пекином произошла короткая война.
Сейчас китайские и индийские дипломаты, как и раньше, ведут переговоры, но пока они безуспешны. В то время, как дипломаты пытаются договориться, пресса обеих стран нагнетает националистические настроения. Китайские государственные СМИ пишут о возможности применения силы. Не уступают им в воинственности и индийская пресса. Нагнетание истерии затруднит сторонам в будущем поиски компромиссов.
В любом случае, говорить о компромиссе пока, похоже, рано. Советник премьер-министра Индии по национальной безопасности Айжит Доваль побывал недавно в Пекине на встрече членов БРИКС по вопросам безопасности. Он встречался с китайским коллегой, но в заявлении МИД КНР по итогам переговоров никаких упоминаний о приграничном конфликте нет.
Министерство обороны КНР на прошлой неделе предупредило Дели, чтобы индийцы не питали никаких иллюзий относительно готовности китайских военных защищать территорию Поднебесной. Китайская армия, возможно, и не стремится к войне, но не имеет права показать слабость. Несмотря на неоднократные призывы Пекина отвести войска от границы, никаких изменений в Докламе не произошло. Пока на «доске» ситуация пата. Индийская сторона, судя по всему, настроена на долгое ожидание.
Ядерное рычание
«В Дели решили проявлять твердость на земле и разумность в дипломатии»,- объясняет индийский военный эксперт Нитин Гокале.
МИД КНР распространяет среди иностранных дипломатов в Пекине информацию, что китайское руководство хочет мирного решения конфликта, но его терпение не безгранично. Дипломаты считают, что до сентября Китай будет сохранять спокойствие и сдержанность, чтобы показать свои миролюбивые стремления, но после саммита БРИКС все может измениться.
Причин для плохих отношений между Индией и Китаем хватает и без территориальных споров. Китай отказывается поддержать вступление Индии в Группу ядерных поставщиков (NSG). Индия, в свою очередь, отказалась участвовать в проекте «Один пояс, один путь» и намерена вместе с Японией создать собственный Шелковый путь, только южнее китайского. В индийском городе Дармсала уже полвека живет в изгнании далай-лама, которого в Пекине считают опасным провокатором и сепаратистом. В Дели опасаются появления китайских военных баз в Пакистане и на Шри Ланке, в которые Поднебесная вкладывает крупные средства.
Политическая напряженность проявляется и в экономике. Дели, к примеру, заблокировал покупку шанхайской фирмой Fosun Pharmaceutical Group за 1,3 млрд долларов индийской фармацевтической компании Gland Pharma.
Обе страны являются союзниками Москвы. Индия – третья держава Азии, поэтому хорошие отношения с ней весьма важны для РФ. Но все же в данный момент отношения с Пекином для Кремля, возможно, важнее. В любом случае, России конфликт между Китаем и Индией как в Гималаях, так и в других районах невыгоден. Хотя стычка двух азиатских тигров, в порядке пробы сил, после полувека активного роста каждого из них, с точки зрения исторической логики и множества прецедентов такого рода, выглядит естественной. Правда, прежде история писалась в неядерные времена, а Китай и Индия обладают реальным ядерным статусом.
Уходя в свое время из Южной Азии, европейские колонизаторы постарались таким образом нарезать рубежи, чтобы надолго столкнуть лбами страны региона. Отношения между Индией и Китаем с тех пор теплыми не назовешь. А сливки с этого конфликта снимают Соединенные Штаты.
Когда-то Лондон разделил свои колонии на Индостане и вокруг него на две большие части – собственно индийскую и мусульманскую, при этом весьма расплывчато и без учета местных традиций установив границы между ними самими и их ближайшими соседями. Индия оказалась соединена со своими восточными штатами, не имеющими выхода к морю, узеньким коридором Силигури между территорией Непала, Бангладеш и Бутана. А значительная часть кордона с Пакистаном и почти вся граница с Китаем у нее стала спорной территорией. Более того, так и не установлена до конца «линия разделения» между КНР и Бутаном – самым близким и верным союзником Индии в регионе. Сегодня же клубок бутано-китайских противоречий крайне обострился и вполне может вылиться в военный конфликт.
Дело в том, что еще в 1890 году британский протекторат Сикким (с 1975 года – индийский штат) и Тибет (с 1950 года – часть Китая) заключили договор, согласно которому пограничное плато Доклам является частью Тибета (и теперь, по мнению властей КНР, «по наследству» должно достаться Пекину). Однако Индия с Бутаном признавать данный документ, имеющий достаточно косвенное отношение к современности, отказываются. Бутан считает данную территорию своей, а Индия его претензии поддерживает. Переговоры между Пекином и Тхимпху длились годами, но ни к какому результату так и не привели. Единственное, до чего договорились КНР и Бутан – решать проблему мирным путем и не вести в спорном регионе военного строительства. Эти тезисы были официально закреплены в соглашениях 1988 и 1998 годов.
Доклам непосредственно прилегает к Тибету, на территории которого у китайских властей – немало проблем. Поэтому желание развивать военную инфраструктуру со стороны Пекина – понятно. Но у проблемы – двойное дно.
Как уже говорилось выше, практически вся граница КНР и Индии – спорная. Значительная часть ее приходится именно на «восточные штаты», где Пекин претендует на часть региона Аруначал-Прадеш. И в случае потенциального обострения на этом участке, Китай, имея военные дороги на плато Доклам, сможет быстро перебросить войска на расстояние немногим больше ста километров от пресловутого «коридора Силигури». Понятно, индийцы опасаются, что потенциальный бросок китайской армии может создать «мешок» вокруг сразу восьми индийских штатов и позволит Пекину диктовать свои условии при переделе границ в регионе.
А как раз строительством военной дороги на плато Доклам в сторону Бутана (и, соответственно, коридора Силигури) китайские инженеры попытались заняться в июне текущего года. Индия отреагировала на происходящее тут же.
На Доклам вошли индийские военные (на Нью-Дели, согласно двусторонним договоренностям, возложена ответственность по обороне и внешнеполитической поддержке Бутана), которые оттеснили со спорного участка китайских военных инженеров. Обе стороны конфликта мгновенно начали подтягивать к плато части своих вооруженных сил.
Несколько сот военных оказались сконцентрированы непосредственно на Докламе («на расстоянии вытянутой руки» друг от друга), еще несколько тысяч индийских и китайских солдат и офицеров стоят на подступах к спорному высокогорному участку.
А высокопоставленные военные и дипломаты, журналисты обеих стран принялись обмениваться резкими заявлениями.
Китайское издание «Хуаньцю шибао», являющееся одним из рупоров Компартии КНР, опубликовало статью под называнием «Дели не вынес уроков из войны 1962 года» (в ходе пограничного конфликта за Аксай-Чин и Аруначал-Прадеш 55 лет назад КНР нанесла серьезное поражение Индии – С.К. ).
Весьма жесток в своих заявлениях был пресс-секретарь Минобороны КНР У Цянь:
«Я хотел бы напомнить Индии: не играйте с огнем и не принимайте решения на основе фантазий. Вся история Народно-освободительной армии Китая говорит об одном: наша армия защитит суверенитет и территориальную целостность страны. Скорее гора сдвинется с места, чем наша армия отступит».
Намек, адресованный судя по всему и Индии, прозвучал из уст самого председателя КНР Си Цзиньпина:
«Никто не должен думать, что мы проглотим горькую пилюлю нанесения ущерба нашему суверенитету, безопасности или интересам развития».
Ну и вовсе уж откровенен был глава Центра международного сотрудничества по вопросам безопасности Минобороны КНР старший полковник Чжоу Бо. Участвуя в дискуссии на телеканале CGTN, он сказал оппонирующему ему представителю Индии: «Вы на территории Китая, и, если вы не хотите войны, вы должны уйти с нашей территории».
Министр иностранных дел Индии Сушма Сварадж назвал происходящее вызовом безопасности его страны и потребовал от КНР отвести свои войска с плато. «В то время как Китай заявлял, что Индия должна отвести свои войска от Доклама, чтобы можно было начать переговоры, мы говорим, что для проведения переговоров обе стороны должны отвести войска (...). Если Китай в одностороннем порядке изменяет статус-кво в районе, где соединяются эти три границы, то это - прямой вызов нашей безопасности», – отреагировал он.
Материалы, содержащие осуждение милитаризации Китаем пограничной зоны, вышли в ведущих СМИ Индии. Кроме того, индийские журналисты развернули информационную кампанию, осуждающую экономическую политику КНР в Пакистане.
На фоне обострения отношений Нью-Дели с Пекином резко активизировались западные страны. Военно-морские силы Индии, США и Японии принялись проводить совместные маневры в Бенгальском заливе в рамках учений «Малабар».
В них участвует сразу три авианосца, а в New York Times произошла «утечка информации» (явно умышленная) относительно того, что маневры «должны оказать влияние на Китай».
31 июля «Forbes» сообщил о том, что Индия и Япония интенсифицировали усилия по противостоянию китайскому проекту «Шелковый путь», создавая ему альтернативу – проект AAGC, в рамках которого Токио и Нью-Дели планируют активизировать связи с другими азиатскими странами, Океанией и Африкой. Западные журналисты весьма красноречиво подчеркивают «антикитайскую» направленность AAGC – и это все на фоне обострения на плато Доклам...
В общем, Запад практически даже не скрывает, что подливает масла в разгорающийся огонь противостояния между Индией и КНР. Причем Нью-Дели явно обещают поддержку, а Китай – «дергают за усы». И такая политика может привести к непредсказуемым последствиям. Китай и Индия являются обладателями армий, входящих в десятку мощнейших на планете и располагающих новейшими видами вооружений. У обеих сторон есть внушительный ядерный арсенал...
Для кого конфликт может стать настоящей проблемой, так это для России: обе его стороны являются важнейшими ее экономическими, военными и политическими партнерами, в том числе партнерами по БРИКС и ШОС.
Помимо того, что Москва не сможет занять в конфликте ничью сторону (что может вызвать «обиду» и у Пекина, и у Нью-Дели), так он еще и может привести к развалу международных объединений, в которых Россия играет ведущую роль.
Дипломатическое противодействие провокациям со стороны Запада в индо-бутано-китайском конфликте может стать сегодня одним из основных тактических направлений российской внешней политики. А самым приемлемым вариантом прекращения противостояния могло бы стать закрепление существующего статус-кво в регионе (признание за государствами Южной Азии контролируемых ими фактически территорий), сопряженного с созданием демилитаризованных участков.
Соединенные Штаты, находящиеся от места потенциального конфликта за много тысяч километров, конечно, чувствуют себя в полной безопасности, а потому их позиция совершенно безответственна.
Специально для «Столетия»
Статья опубликована в рамках проекта с использованием средств государственной поддержки, выделенных в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 05.04.2016 № 68-рп и на основании конкурса, проведённого Национальным благотворительным фондом.
Подпишитесь на нас
Загрузка...